Preview

Стратегические решения и риск-менеджмент

Расширенный поиск

Проблемы занятости в современной России: пять неотложных дел

https://doi.org/10.17747/2078-8886-2017-3-10-20

Содержание

Перейти к:

Аннотация

Рассматривается современная ситуация в России в сфере занятости, ее социально-демографические, экономические и региональные аспекты. Обоснованы приоритетные направления решения этой проблемы, включающие снижение безработицы и нормализацию ситуации с выплатами пособий по безработице, недопущение сокращения трудоспособного населения; включение в государственный статистический учет численности неформально занятого населения, обеспечение притока населения и увеличение занятости в регионах Сибири и Дальнего Востока и создание 25 млн высокопроизводительных рабочих мест в российской экономике.

Для цитирования:


Аганбегян А.Г. Проблемы занятости в современной России: пять неотложных дел. Стратегические решения и риск-менеджмент. 2017;(3):10-20. https://doi.org/10.17747/2078-8886-2017-3-10-20

For citation:


Aganbegyan A.G. Employment issues in the modern Russia: five urgent matters. Strategic decisions and risk management. 2017;(3):10-20. (In Russ.) https://doi.org/10.17747/2078-8886-2017-3-10-20

Снизить безработицу и нормализовать ситуацию с пособиями по безработице

В первом квартале 2017 года общая числен­ность безработных в России (в возрасте 15-72 лет) составила 4,2 млн человек, ее уровень - 5,6%. Офи­циально зарегистрированных безработных насчи­тывается 0,9 млн человек. За прошедший год общая безработица сократилась на 6%, а официально за­регистрированная - на 13%. При этом численность всей рабочей силы составила 75,8 млн человек (99,7% к первому кварталу 2016 года), а число заня­тых - 71,5 млн человек (101,1%). В марте 2017 года занято было 65,1% населения в возрасте 15-72 лет, в том числе 70,9% мужчин и 60,0% женщин, в горо­дах - 67,1%, а на селе - 59,4%. Среди всех работаю­щих удельный вес женщин - 48,7%.

По возрасту безработица распространена так: молодежь до 25 лет - 18,7%, лица 25-50 лет - 60,3%, старше 50 лет - 21,0%. В марте 2017 года средний возраст безработных - 36,8 года.

Сроки поиска работы: менее 1 мес. - 9,5%, 1-3 мес. - 18,7%, 3-6 мес. - 16,3%, 6-9 мес. - 11,6%, 9-12 мес. - 11,5%, 12 мес. и более - 32,5%. В среднем на поиск работы тратится 8,1 мес. Более 12 мес. ищут работу 36,9% безработных на селе (всего 1,5 млн) и 30,0% в городе (всего 2,6 млн).

Если сравнить с безработицей в других странах, по уровню безработицы Россия занимает 59-е из 207 мест, по уровню экономического развития - примерно 45-е место, по уровню реальных дохо­дов - примерно 55-е. 

Во многих странах уровень безработицы ниже, чем в России: Япония - 3,3%, Южная Корея - 3,5%, Китай - 4,2%, Мексика - 4,5%, Германия - 4,8%, Казахстан - 5,0%, США - 5,2%, Великобрита­ния -5,4%. Только в 5 из 34 развитых стран уровень безработицы ниже 5%. В 2016 году в Европейском Союзе средний уровень безработицы достиг 8,7% (максимум - в Испании (21,1%), минимум - в Гер­мании (4,2%)). Выше, чем в России, безработица в Израиле - 5,6%, в Канаде - 6,9% и Венгрии - 7,1%.

Внутри страны безработица распределена неравномерно: повышенный уровень отмечен на Дальнем Востоке (5,8%), на Урале (6,1%), в Юж­ном федеральном округе (6,2%), в Сибири (7,8%) и особенно в Северо-Кавказском федеральном округе (11%). Для сравнения: в Центральной Рос­сии безработица составляет 3,3%. Так что по круп­ным регионам уровень безработицы различается почти в 3,5 раза. Если же взять субъекты Федера­ции, то наибольшая безработица зарегистрирована в Ингушетии (28,8%), Карачаево-Черкесии (16,2%), Чечне (14,3%), Дагестане (11,3%), Кабардино-Балкарии (11,1%), Адыгее (9,1%), Калмыкии и Каре­лии (по 9,0%), Севастополе (8,7%). Вполне при­емлем уровень безработицы в целом в Поволжье (4,6%) и на Северо-Западе (4,2%). Наименьший уровень безработицы, кроме Москвы (1,7%) и Санкт-Петербурга (1,6%) наблюдается в Мо­сковской области (3,0%), в Самарской (3,4%), Татарстане (3,6%), Белгородской и Тульской об­ластях (по 3,9%).

В отношении безработицы важно не толь­ко скорректировать ее уровень в зависимости от уровня экономического развития, а именно снизить почти до 4,5%, но и сократить безрабо­тицу на Северном Кавказе (в 2 раза), в Сибири (в 1,5 раза), на Урале, в Южном федеральном округе и на Дальнем Востоке (на 20%). Если сгруппировать регионы по уровню безработицы, то наибольшее число безработных (55%) сосре­доточено в регионах, где безработных от 4 до 6%. 15% безработных - там, где их от 6 до 8%, 12% безработных - в регионах, где их более 8%, 10% безработных - в регионах, где безработных от 2 до 4%, и 5% безработных - там, где их доля ниже 2% (только Москва и Санкт-Петербург).

Безработица оказывает противоречивое воз­действие на социально-экономическое развитие. С одной стороны, определенный уровень безрабо­тицы стимулирует сотрудников лучше работать, стараться удержаться на своем рабочем месте, чтобы не попасть в ряды безработных. Как пока­зывает опыт стран с самой высокой производи­тельностью труда (США и Германии), для этого вполне достаточно иметь уровень безработицы 4,5-5,0%. В странах с восточным менталитетом (Японии, Южной Корее и Китае) приемлем уро­вень 3,5-4,0%. Так что 4,5% можно считать оп­тимальным уровнем безработицы для России. Тогда бы в международном рейтинге Россия по уровню безработицы заняла 45-е место, око­ло Мексики, Норвегии, Германии и Китая. Такого уровня можно добиться за счет указанных выше размеров сокращения безработицы в районах, где ее уровень превышает 6%.

26% безработных (1 млн человек) составля­ют лица без опыта работы. Получив то или иное образование, значительная часть из них про­сто не может найти работу, и это ненормально. Целенаправленная работа по трудоустройству молодежи могла бы значительно сократить ко­личество безработных. Данная мера актуальна и потому, что большинство (20%) безработных от 20 до 24 лет, 14,3% из них не учится и не ра­ботает.

Среди тех, у кого есть опыт работы, наиболь­шее число безработных (более 0,6 млн человек) составляют неквалифицированные работни­ки, например операторы и аппаратчики (более 0,4 млн); работники торговли, ЖКХ и обслужива­ния тоже не очень высокой квалификации (более 0,6 млн), квалифицированные работники промыш­ленности, строительства, транспорта (0,5 млн).

Как и следовало ожидать, безработица рас­пространена среди лиц, не имеющих професси­онального образования, ограничившихся общим средним или даже основным образованием. Сре­ди безработных таких 40%. Лица с высшим обра­зованием, специалисты со средним образованием и прошедшие обучение квалифицированные ра­бочие и служащие составляют по 20% безработ­ных соответственно. Внутри каждой группы без­работица также варьирует: среди лиц с высшим образованием безработными являются только 3,5%, со специальным средним - 4,5%, среди квалифицированных рабочих и служащих - 6%. Так что если мы хотим существенно сократить безработицу, надо значительно расширить про­фессиональное образование, привлекая лиц с общим средним образованием. Среднее общее образование должны получить подростки, иначе они не будут востребованными кадрами. Среди них максимальна доля безработных (13,4%), тог­да как у лиц, имеющих общее среднее образова­ние, - 8,6%, у лиц, получивших среднее профес­сиональное образование, - 4,5-6,0%.

Интересно различие по уровню безработицы в зависимости от семейного положения граждан. Среди семейных доля безработных - 4,0%, среди вдов и вдовцов - 5,0%, среди разведенных - 6,0%, а вот среди холостяков - 11,2%, последние состав­ляют 35,0% всех безработных. Семейная полити­ка, поощряющая вступление в брак и негативно оценивающая холостяцкий образ жизни, возмож­но, положительно бы повлияла на безработицу. Это можно сделать в ходе предстоящей налоговой реформы, дифференцировав подоходный налог в зависимости от семейного положения, наличия детей и уровня доходов, как это сделано в других странах с дифференцированным отношением к налогоплательщикам. В нашей стране и холо­стяк, и кормилец семьи с тремя детьми платит одинаковый налог, что неправильно и несправед­ливо, поскольку увеличивает и без того большой процент бедных, малообеспеченных людей, пре­жде всего членов многодетных семей.

По отраслям безработные распределены сле­дующим образом: торговля (656 000), обрабаты­вающие производства (485 000), строительство (339 000), сельское хозяйство (287 000), транс­порт (264 000). Скорее всего, из-за отсутствия политики по трудоустройству соответствую­щих категорий работников велика безработица в сфере образования (184 000), здравоохранения (144 000), госуправления (170 000), хотя эти от­расли больше других нуждаются в работниках, и каждый безработный в них должен быть на уче­те, в центре внимания. Значительный дефицит кадров в образовании и здравоохранении привел к тому, что значительная часть занятых работает на 1,5-2,0 ставки, что недопустимо, если предъ­являть серьезные требования к качеству работы.

В поисках работы безработные обращаются за помощью прежде всего к друзьям, родствен­никам и знакомым (65,5%). Почти половина ищет работу через объявления в СМИ и интернете (45,3%). Еще около трети уповает на помощь ра­ботодателей и обращается к ним с такой прось­бой (31,3%); и только 28,3% обращаются в госу­дарственные центры занятости. Минимальное количество безработных пользуется услугами коммерческих организаций, которые занимаются трудоустройством (только 4,4%). Нужно суще­ственно поднять роль и государственных центров занятости, и коммерческих организаций, позво­ляющих безработным найти работу, соответству­ющую их квалификации и знаниям.

Как известно, во всех странах безработные получают пособия. В России уровень ежемесяч­ных пособий последний раз менялся сразу после кризиса, в 2009 году: минимум - 850 руб., макси­мум - 4900 руб. С того времени потребительские цены выросли на 74%, так что в ценах 2009 года максимальный размер пособия по безработице снизился с 4900 примерно до 2800 руб. Сегод­ня максимальное пособие составляет всего 13% средней заработной платы. Оно более чем вдвое ниже прожиточного минимума (около 11000 руб. для трудоспособных) и в 1,5 раза ниже минималь­ной заработной платы (7500 руб.).

В 2013 году наша страна вступила в полосу стагнации, которая продолжилась и в 2014 году, после чего стагнация переросла в рецессию с сокращением валового внутреннего продукта, промышленности, строительства, инвестиций и особенно значительно объема товарооборо­та, реальных доходов и реальной зарплаты, ко­нечного потребления домашних хозяйств. Без­работица увеличилась с 3,9 млн в 2014 году до 4,3 млн человек в 2015 году, потом несколь­ко снизилась до 4,2 млн в 2016 году. Примерно 400 000 человек, которые стали безработными, не имели возможности получить полноценное по­собие по безработице, которое и в первоначаль­ном виде было ущербным, а к 2015-2016 году еще и сократилось из-за инфляции. Вспомним, что уже в 2008 году безработица увеличилась на 200 000 человек и составила 4,7 млн человек (6,2%), а в 2009 году резко скакнула вверх, до 6,3 млн человек (8,3%). Она продолжала держаться на высоком уровне, и в 2010 году (более 5,5 млн, 7,3%), и в 2011 году (4,9 млн, 6,5%). И этим сот­ням тысяч человек не просто платили мизерное пособие в разы ниже прожиточного минимума, его даже не индексировали с учетом уровня ин­фляции тех лет (больше 10% в год).

В развитых странах принят другой подход к выплате пособия по безработице. Во-первых, это пособие должно быть достаточным для удов­летворения текущих минимальных потребностей человека и его семьи. В большинстве стран мира уровень пособия по безработице связан с уров­нем зарплаты на последнем месте работы, а срок предоставления - с трудовым стажем безработ­ного также обычно на последнем месте работы. Есть некая верхняя планка, но обычно пособие составляет 40-60% зарплаты. Рейтинг по разме­ру пособия (в долларах) включает всего 26 стран, и Россия там занимает последнее место. В пер­вом квартале 2017 года за доллар давали 57 руб., размер максимального пособия по безработице 4900 руб., или 86 долларов. Мы не будем срав­нивать эту смехотворную величину с тем, что по­лучают безработные в скандинавских странах с социальной ориентацией (в Дании, Швеции, Норвегии), где пособие доходит до 90% зарпла­ты, причем последняя высока. В Германии и ряде других стран пособие по безработице составляет два минимальных размера оплаты труда (МРОТ). При прожиточном минимуме 700 евро и МРОТ 1050 евро пособие рассчитывается в сумме от 60 до 85% зарплаты (2500 евро), типичная величи­на - 1500 евро. В Германии максимальное по­собие - 2200 евро. Пособия безработному вы­плачивается 1,5 года, а если он не найдет работу, то пособие снижается до 400 евро.

В Греции пособие составляет 450 евро, в 5,5 раза выше, чем в России. В то же время по уров­ню экономического развития и уровню реальных доходов Россия отличается от Греции всего на 20­30%. В Польше оно почти вдвое выше, чем в Рос­сии (170 долларов), хотя уровень экономического развития Польши немного ниже, чем в России. В США пособие по безработице превышает 1000 долларов. В Японии - 2400 долларов.

Во Франции размер пособия составляет 57,4% от уровня зарплаты и выплачивается от 4 меся­цев до 2 лет. Средства на выплату пособий фор­мируются за счет отчислений из зарплаты 6,4% в специальный фонд, причем 4,0% платит пред­приятие, а 2,4% - работник. В Великобритании пособие по безработице (381 фунт стерлингов) выплачивается в течение 6 месяцев. В Италии его платят 210 дней. Средний размер пособия - 931 евро, а если зарплата превышает 2014 евро, то по­собие устанавливается 1129 евро. В Испании максимальное пособие - 1397 евро, срок выплаты - от 4 месяцев до 2 лет. В Австрии оно составляет 55% от заработной платы, но не выше 4020 евро.

Итак, в России пособие по безработице не вы­полняет своей роли и дискредитирует нашу стра­ну, превращая безработных фактически в бедных изгоев. Его нужно установить с учетом достигну­того уровня социального и экономического раз­вития страны и опыта других цивилизованных стран мира.

Не допустить сокращения трудоспособного населения и занятости

Во многом в связи с трансформационным кризисом с 1990 года рождаемость значительно сократилась. Если в 1990 году родилось 1,99 млн человек, то в 1995-м - 1,36 млн, а в 1999-м -1,21 млн (минимум). Низкий уровень рождаемости держался до 2005 года (1,46 млн), а затем стал по­вышаться и в 2012 году достиг 1,9 млн человек. Причем в расчете на 1000 человек рождаемость снизилась с 13,4 в 1990 году до 9,3 в 1995 году, 8,3 в 1999 году, 10,2 в 2005 году, а в 2012 увели­чилась до 13,3. В последнее время численность трудоспособного населения стала сокращаться, поскольку на рынок труда выходят люди, рож­денные в период резкого снижения рождаемости. В 2010 году, например, численность трудоспо­собного населения составила 88,0 млн человек, а в 2015 году - 85,4. В дальнейшем численность трудоспособного населения тоже будет сокра­щаться.

Росстат рассчитал на длительную перспекти­ву динамику половозрастного состава нашего на­селения по трем вариантам (табл. 1). По низкому и среднему вариантам наибольшее сокращение трудовых ресурсов ожидается в 2030 году, по вы­сокому варианту наибольшее сокращение (- 5,3 млн) ожидается уже к 2025 году, к 2030 году со­кращение будет несколько меньше - 4,3 млн че­ловек. Высокий вариант предполагает некоторое увеличение рождаемости и снижение смертно­сти, которые прогнозируются несколько выше, чем в низком и среднем вариантах. За прошедшие годы реальная динамика демографических пока­зателей России была ближе к среднему и высоко­му вариантам.

Наряду с сокращением численности трудоспо­собного населения в перспективный период раз­вивается депопуляция населения. Она началась с прошлого года, когда впервые с 2012-2013 годов смертность превысила рождаемость (табл. 2).

В 2013-2015 годах естественный прирост населения составил 86000 человек. В предыду­щие 20 лет смертность превышала рождаемость (депопуляция). Минимальная депопуляция за­явила о себе в 2016 году, и по началу 2017 года видно, что она значительно увеличилась. В де­мографическом прогнозе Росстата по низкому варианту эта депопуляция продлится не только до 2030 года, но и дальше. Ежегодно она будет нарастать: сначала по 80000, потом по 60000 и по 40000 в год, и в 2030 году достигнет 857 000 (число умерших - 2 059 000, число родившихся - 1 201 000). Это увеличение депопуляции глав­ным образом связано со снижением рождаемо­сти в 1,5 раза, поскольку в фертильном возрасте будет меньше женщин в связи с рассмотренным выше сокращением рождаемости в конце про­шлого - начале этого века. В расчете на 1000 че­ловек населения рождаемость снижается с 12,5 новорожденных в 2016 году до 8,4 новорожден­ных в 2030 году, и наоборот, смертность растет из-за увеличения числа пожилых граждан с 12,8 до 14,4 умерших.

 

Таблица 1

Численность трудоспособного населения, млн чел.

Вариант

2015

2020

2025

2030

Низкий

85,4

80,6

78,0

77,3

Средний

85,4

81,0

79,1

79,2

Высокий

85,4

81,4

80,1

81,0

 

Таблица 2

Естественное движение населения в 2012-2017 годах

Показатель

2012

2013

2014

2015

2016

1 кв. 2017

Абсолютные данные, тыс. чел.

Родившиеся

1902

1896

1942

1941

1889

412

Умершие

1906

1872

1912

1909

1891

488

Естественный прирост

-4

24

30

32

-2

-76

Относительные данные, на 1 тыс. чел.

Родившиеся

13,3

13,2

13,3

13,3

12,9

11,4

Умершие

13,3

13,0

13,1

13,0

12,9

13,5

Естественный прирост

0,0*

0,2

0,2

0,3

0,0*

-2,1

* Снижение естественного прироста составило менее 1 на 100 чел.

Согласно среднему варианту, депопуля­ция будет происходить каждый год начиная с 2018 года, но ее уровень окажется намного меньше, и в 2030 году она достигает 504 000 че­ловек. Так что в расчете на 1000 человек рожда­емость снижается только до 9,6 чел. к 2030 году, а смертность растет незначительно - до 12,9 чел. По высокому варианту депопуляция начинается с 2021 года, к 2030 году достигает только 319 000 человек при рождаемости 9,9 чел. и при сокраще­нии смертности до 11,8-12,0 чел. в дальнейшие годы.

По естественным причинам за 2017­2030 годы смертность превысит рождаемость на 1,8 млн (высокий вариант), до 4 млн (средний вариант) или до 8 млн (низкий вариант).

Два неблагоприятных процесса, депопуляция и сокращение численности трудоспособного на­селения, серьезно повлияют на все социально­экономическое развитие России в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Сосредоточимся на проблеме сокращения трудовых ресурсов и за­нятости населения.

Наибольшее влияние на динамику трудо­способного населения может оказать снижение смертности в трудоспособном возрасте. В срав­нении с другими странами по всем показателям смертности хуже всего обстоит дело со смерт­ностью в трудоспособном возрасте. По общей смертности населения Россия отстает от за­падноевропейских стран примерно в 1,45 раза: если взять стандартизированный возрастной со­став, смертность в Западной Европе составляет 9, а в России - 13 чел. на 1000 чел. населения. В 2016 году младенческая смертность в возрасте от 0 до 1 года составила 6,0 в России и 3,5 чел. в западноевропейских странах. Здесь мы отста­ем в 1,7 раза. Из всех умерших в нашей стране 24% скончались в трудоспособном возрасте (жен­щины от 16 до 55 лет, мужчины от 16 до 60 лет), для сравнения: в Европе в этом возрасте умира­ет около 10%, в 2,4 раза меньше. Наше отличие по доле смертности в трудоспособном возрасте составляет 2,4 раза. Но эта доля в России считает­ся от более высокой численности числа умерших (около 1,9 млн человек в сравнении с Западной Европой, где общая смертность ниже примерно на 45%). С учетом этого при той же численности населения, как в России, у них умирает 1,3 млн. 10% от 1,3 млн умерших в Западной Европе со­ставит смертность трудоспособных, а это 130 000 человек. В то же время смертность трудоспособ­ных в России 24% от 1,9 млн умерших составляет 435 000 человек, причем в 2016 году она несколь­ко увеличилась, как отмечал В. В. Путин.

Так что применительно к показателям России разница по смертности трудоспособных в России и в Западной Европе составляет 305 000 человек, причем у нас среди умерших в трудоспособном возрасте 80% составляют мужчины. Если срав­нить Россию не с Западной Европой, а с относи­тельно продвинутыми развивающимися страна­ми, например с Китаем, то там число умерших в трудоспособном возрасте будет несколько ниже (20%) при более низкой общей смертности насе­ления, примерно на 15% по сравнению с Росси­ей. Поэтому если применить эти коэффициенты к российским показателям, то смертность трудо­способного населения в России составит не более 305 000 человек, или на 130 000 меньше.

В России накоплен серьезный опыт значи­тельного сокращения смертности населения в трудоспособном возрасте благодаря националь­ной программе «Здоровье» (2006-2014 годы). За восемь лет смертность трудоспособного населения сократилась с 740 000 до 435 000, или на 305000 человек. Если таким же темпом удавалось бы сокращать смертность трудоспо­собного населения в дальнейшем, то к 2020 году мы могли бы достигнуть показателей развива­ющихся стран и снизить смертность с 435000 до 305 000, то есть на 130 000 человек, а за после­дующие пять лет уменьшить ее еще на 160 000, до 180 000 человек. Если продолжить этот тренд, к 2030 году мы могли бы достигнуть уровня раз­витых стран, которые к тому времени, естествен­но, тоже улучшат свои показатели. Для этого надо сократить смертность в трудоспособном возрасте с 435 000 примерно до 100 000 человек, то есть на 335 000 человек. Последняя цифра составит ежегодное увеличение трудоспособного населе­ния. Каждый год число трудоспособных, жизнь которых будет продлена, будет увеличиваться и, таким образом, возмещать убыль трудоспособ­ного населения. За счет сокращения смертности ежегодно до 2025 года дополнительный прирост трудоспособных будет по 30000 человек в год, а после 2025 года - по 15000 в год. При суммиро­вании этих значений и с учетом выхода на пенсию части продливших свою жизнь трудоспособных, проживших больше, общий прирост трудоспо­собных, по-видимому, составит около 1,0 млн, максимум 1,5 млн человек, в то время как со­кращение численности трудоспособных намного превышает эти цифры.

При таком снижении смертности трудоспособ­ных существенно возрастет ожидаемая продолжи­тельность жизни, которая в России, как известно, почти на 10 лет ниже, чем в крупных странах Запад­ной Европы. В 2016 году средняя продолжитель­ность жизни в России - 71,6 года, для сравнения: в Германии, Великобритании, Франции, Италии и Испании - от 80 до 83 лет. Столь невысокая ожи­даемая продолжительность жизни в России во мно­гом связана с рекордно высокой смертностью именно в трудоспособном возрасте. Поэтому кар­динальное улучшение ситуации со смертностью в трудоспособном возрасте повысит ожидаемую продолжительность жизни до 74 лет к 2020 году, до 78 - к 2025 году и до 81 года - к 2030 году.

Последнее условие даст возможность начать постепенное повышение пенсионного возрас­та на 5-8 лет, до западноевропейского уровня, и для мужчин, и для женщин в начале 2020-х годов. Повышение пенсионного возраста на полгода каждый год будет увеличивать трудоспособный возраст, а в целом при увеличении трудоспо­собного возраста на 2,5 года численность трудо­способных возрастет на 5 млн, при увеличении на 5 лет - на 10 млн человек. Правда, придется привлекать к работе женщин в возрасте после 55 лет, а мужчин в возрасте после 60 лет. В этом возрасте трудно переучивать. В сколько-нибудь массовом порядке эти люди вряд ли смогут при­способиться к работе с принципиально новой тех­никой и технологиями, скорее, она подойдет мо­лодым кадрам с соответствующим образованием.

Перед нами стоит задача перейти к социально­экономическому росту 3-4% к 2020 году, потом 4–5% к 2025 году и, наконец, 5–6% к 2030 году, для чего надо поднять долю инвестиций в основ­ной капитал до 30-35% ВВП, а долю «экономики знаний» в ВВП как минимум до 30%. Такой эко­номический рост в России может быть достигнут при условии технологического обновления дей­ствующего производства, значительного увеличе­ния доли высокотехнологичных отраслей в ВВП путем ввода новых мощностей, строительства новых предприятий, а также создания современ­ной транспортно-логистической инфраструктуры с преобладанием автострад, скоростных желез­ных дорог и современных автоматизированных логистических центров.

Фактически речь идет о переходе к техноло­гической революции, технологическому преобра­зованию всей экономики. Это повлечет за собой повышение производительности труда в 2,5-3,0 раза за предстоящие 15 лет, что предполагает ежегодный рост производительности труда на 5% и более. Так что практически весь прирост ВВП будет обеспечиваться повышением производи­тельности труда, без соответствующего прироста трудовых ресурсов. При этом все больше трудо­вых ресурсов окажется занятым более длитель­ным обучением и массовым переобучением в свя­зи с технологическим обновлением экономики. Скорее всего, даже при некотором сокращении численности безработных численность занятых будет немного снижаться, а не увеличиваться.

Уровень производительности труда будет по­вышаться не только за счет ее роста в отдельных отраслях, но и за счет смещения производства и трудовых ресурсов в отрасли с более высокой производительностью труда, с более высокой эф­фективностью. Значительно уменьшится удель­ный вес топливно-сырьевых отраслей и отраслей по производству традиционных материалов, значи­тельно увеличится доля отраслей по производству готовой продукции с высокой добавленной стои­мостью, особенно высокотехнологичных товаров и услуг Резкий рост ожидается во всех отраслях, входящих в сферу «экономики знаний», особенно в науке, образовании, информационно-коммуника­ционных технологиях и биотехнологии.

Включить в официальный оборот численность неформально занятого населения

Существуют различные оценки неформаль­ной занятости. Они связаны с тем, что фактиче­ски занято около 65% трудоспособного населения и населения более старшего возраста, которое могло бы работать. Точному учету поддаются только зарегистрированные занятые, статистика учитывает их в разрезе отраслей, налогообло­жения, обязательных социальных взносов и т.д. Чем занимаются остальные трудоспособные, и сколько из них работают неформально? Такие данные могут быть определены только пример­но с учетом данных различных исследований, балансовых расчетов, разных предположений и т.д. Поэтому у разных исследователей расходят­ся оценки неформально занятых. В дальнейшем мы будем опираться на данные Росстата [Рабочая сила... 2016].

По данным Росстата, в 2015 году неформаль­ная занятость оценивается в 14,8 млн человек, в том числе 17% - с высшим образованием, 22% - специалистов со средним образованием, 23% - квалифицированных рабочих и служащих, полу­чивших обучение, 30% - лиц, имеющих общее среднее образование, и 7% - имеющих основное общее образование. Численность неформально занятых увеличивается. 10 лет назад их было 12,6 млн, в 2016 году - более 15 млн.

Неформально занятых тем больше, чем ниже их образование и квалификация (табл. 3). Из всех неформально занятых 8,2 млн мужчин, 6,6 млн женщин. В городе неформальная занятость - 9,3 млн человек, на селе - 5,5 млн человек.

В 2015 году 13,5 из 14,8 млн неформально занятых работают только в неформальном секторе, а 1,3 млн работают как в неформальном, так и в формальном секторе. По отраслям народного хозяйства неформально занятые распределены так, как показано в табл. 4.

 

Таблица 3

Распределение групп по уровню образования и квалификации среди формально занятых и неформально занятых, % к итогу

Показатель

Формально занятые

Неформально занятые

Всего

65

35

С высшим образованием

82

18

Специалисты среднего образования

73

27

Квалифицированные рабочие и служащие

72

28

Со средним общим образованием

59

41

С основным общим образованием

28

72

Не имеют общего образования

10

90

 

Таблица  4

Распределение неформальной занятости по отраслям

Отрасль

Количество

абсолютное, млн чел.

относительное*, %

Сельское хозяйство

3,4

23

Обрабатывающие производства

1,3

9

Строительство

1,7

12

Торговля

4,7

32

Транспорт и связь

1,4

9

Операции с недвижимостью

0,6

4

Персональное обслуживание и дополнительные услуги

0,8

5

* В общей занятости по отрасли.

За последние 10 лет неформальная занятость в сельском хозяйстве сократилась на 0,8 млн человек, а в остальных отраслях увеличилась: в строительстве - на 0,7 млн, в обрабатывающих отраслях - на 0,25 млн, в торговле - на 0,45 млн, на транспорте - на 0,6 млн, в недвижимости - на 0,3 млн, в прочих - на 0,4 млн.

Среди всех неформально занятых по найму работают 8,7 млн человек (59%), не по найму - 6,1 млн (41%). Не по найму больше всего рабо­тает в сельском хозяйстве - 2,8 млн, в торговле - 1,4 млн, на транспорте - 0,5 млн, в обрабаты­вающих отраслях - 0,3 млн, в недвижимости - 0,2 млн и в прочих отраслях - 0,3 млн.

Отношение к неформально занятым про­тиворечивое. С одной стороны, неформально занятые не платят налогов, пенсионных взно­сов, обязательной страховки по здравоохране­нию и т.д. Часть из них уходит, таким образом, от алиментов, неформально занятые мигранты не регистрируются и т.д. В целом, общие недо­платы составляют примерно 1 трлн руб., в том числе Пенсионный фонд оценивает недоплату как 710 млрд руб. в год, Минфин оценивает недопо­лученные налоги на уровне 145 млрд руб. и т.д.

С другой стороны, неформально занятые при­носят определенную пользу, поскольку они рабо­тают и заполняют те ниши, которые не заполне­ны формально занятыми. Они обеспечивают свои семьи, кормят и обеспечивают самих себя, они не являются безработными. И поэтому в опреде­ленной мере неформальная занятость сокращает безработицу, является своего рода альтернативой.

В то же время неформально занятые - наибо­лее уязвимая часть работающего населения, по­скольку не соблюдаются трудовые права, закон о минимальной зарплате, отсутствует защита ра­ботающих, доход может быть нестабильным. Это все негативные факторы.

Во время кризиса 2008 года неформаль­ная занятость значительно возросла, до 14 млн. К 2011 году она сократилась до 11,5 млн человек, а потом опять выросла и немного превысила циф­ры 2008 года.

Половина неформально занятых - это мест­ные жители, россияне, работающие по месту жи­тельства. Еще 25-30% - мигранты из ближнего зарубежья, прежде всего из Украины, Закавказья, республик Средней Азии, Беларуси и Казахста­на; оставшаяся часть неформально занятых - из дальнего зарубежья, больше всего из Китая, Кореи, Афганистана, Вьетнама и Турции.

У работодателей и самих трудящихся разные аргументы в пользу неформальной занятости. Работодатели стремятся сэкономить на налогах, социальных взносах, на зарплате, на соблюде­нии норм труда и отдыха, трудящиеся - дополни­тельно заработать, поднять свой уровень жизни и уйти от налогообложения. Неформальной за­нятости способствует несовершенство законода­тельства, низкие зарплаты в формальном секторе, трудности и бюрократизм в соблюдении всех тру­довых норм, высокие отчисления, прежде всего на социальные взносы.

Выдвигаются разные предложения, как ле­гализовать часть неформально занятых. Самое мягкое предложение выдвинул Б. Ю. Титов [Ти­тов Б. Ю., 2017]: установить для них небольшой патентный взнос (10 000 или 20 000 руб.) за пра­во работать самостоятельно. Государственные органы, естественно, хотят, чтобы неформально занятые оформлялись как индивидуальные пред­приниматели или платили бы налог, обязательные страховки в той или иной форме, в тех или иных размерах. В литературе нам не удалось найти какой-либо четкой, продуманной концепции, как вовлечь в оборот неформально занятых.

Нам представляется предпочтительной мяг­кая мера - регистрации в едином окне. Для того чтобы побудить неформально занятых к реги­страции, можно предоставлять им официальную медицинскую страховку на льготных условиях, при увеличении взноса - лучшую медицинскую страховку, если они начнут отчислять на пенсии - больше пенсию. Нужно делать ставку на пряник, а не на кнут, для того чтобы вначале вывести на свет значительную часть этой неформальной занятости, включить ее в экономический оборот, потом постепенно потребовать соблюдения опре­деленных норм, существующих для труда, и так шаг за шагом показывать добрую волю государства, позитивное отношение ко всем, кто трудит­ся и приумножает богатство страны.

Обеспечить приток населения и увеличение занятости в Сибири и на Дальнем Востоке

В 2015 году в Сибири и на Дальнем Восто­ке проживало около 25,5 млн чел., в том числе 12,3 млн занятых. Собственно в Сибири было занято 9 млн человек из 19,3 млн населения, на Дальнем Востоке, соответственно, 3,25 млн из почти 6,2 млн. Между тем, если взять Сибирь и Дальний Восток, то получится более 2/3 тер­ритории России, где проживает около 20% на­селения. Только территория Дальнего Востока составляет 36,1% всей территории страны. Это огромные территории, где, за исключением се­верных районов, благоприятные для жизни кли­матические условия, но очень низкая плотность населения.

Для сравнения: на обжитой территории вдоль Транссиба на границе с Китаем, которая тянется на 4200 км, в России проживает около 4 млн чел, а в Китае - десятки миллионов человек.

Численность населения России недостаточна для эффективного освоения этих регионов, ко­торые могли бы обеспечить кратное увеличение вклада в экономику России за счет огромных при­родных ресурсов: полезных ископаемых и плодо­родной земли, глубокой переработки с получени­ем конечной продукции именно на территории Сибири и Дальнего Востока. Дефицит трудовых ресурсов в Сибири и на Дальнем Востоке вы­нуждает федеральные и региональные власти все больше привлекать рабочую силу из Китая, Ко­реи, Вьетнама.

Такой подход чреват серьезными рисками и последствиями, поскольку часть привлекаемой рабочей силы остается надолго и фактически включаются в постоянное население. Поэтому острая и давно назревшая задача России - обе­спечить приток населения и обеспечить его заня­тость в Сибири и на Дальнем Востоке.

За последние 25 лет мы видим отток насе­ления из Сибири и с Дальнего Востока. Только в 2005-2015 годах численность населения Даль­невосточного федерального округа сократилась почти на 300 000 человек, в том числе Приморско­го края - на 100 000 человек, Амурской области - на 50 000 человек, Хабаровского края - на 40 000 и т.д. В результате, если в 1989 году на Дальнем Востоке проживало 7,3 млн чел., то в 2015 году - 7,0 млн чел. Аналогичные показатели и в Си­бири: 20,9 млн чел. против 20,5 млн чел., соот­ветственно. В совокупности население Сибири и Дальнего Востока за 1989-2015 годы сократи­лось на 700 000 чел.

В советское же время численность населе­ния этих районов, в том числе занятых, все вре­мя увеличивалась. С 1926 по 1959 год население Сибири и Дальнего Востока возросло в 1,5 раза. Сформировалась высокоразвитая и плотно за­селенная Кемеровская область, серьезно вырос­ли центры машиностроительной и химической промышленности, города-миллионники Новоси­бирск и Омск. В Восточной Сибири значительно повысился промышленный потенциал Красно­ярска и Иркутска, а на Дальнем Востоке - Хаба­ровска и Владивостока. Возник крупный город Комсомольск-на-Амуре, со временем там сложи­лась высокоразвитая промышленность. Высоки­ми темпами осваивался Север России: Норильск, Якутия, Магадан. Развитие получила промыш­ленность Сахалина.

За 1959-1980 годы население северных рай­онов Сибири и Дальнего Востока увеличилось в 2,5 раза, с 1,9 млн чел. до 4,8 млн чел., населе­ние южных районов - с 20,6 млн чел. до 27,3 млн чел. Была разведана одна из крупнейших в мире нефтегазовых провинций в Западной Сибири, где только добыча нефти составляет более 1 млн т в сутки. Был создан огромный Иркутско-Ангар- ско-Черемховский промышленный пояс, Братск- Усть-Илимский территориально-производствен­ный комплекс. На юге Красноярского края стал формироваться крупный Саянский комплекс с гигантской гидростанцией. Была построена Красноярская ГЭС и крупнейший алюминиевый завод. Началось стремительное строительство Байкало-Амурской железной дороги, на Дальнем Востоке построены крупные порты.

Удалось освоить огромные территории, куда были переселены миллионы человек. Для освое­ния западносибирской нефтегазовой базы в Тю­менскую область переехали более 3 млн чел. Свыше миллиона человек переселились в Ханты- Мансийский автономный округ, и его население увеличилось со 120 тыс. до 1,4 млн человек. Поч­ти на полмиллиона человек увеличилось населе­ние Ямало-Ненецкого автономного округа, где когда-то жили всего 60 тыс. человек. Это позво­лило создать здесь основной центр добычи газа в нашей стране.

Численность населения Иркутской области увеличилась с 2,0 млн до 2,7 млн чел. До проведе­ния железной дороги из Тайшета в Братск, Усть- Илимск и Усть-Кут на территории этого района проживало около 50 000 чел., которые занимались примитивной заготовкой древесины и сельским хозяйством. После строительства двух крупней­ших гидроузлов - Братского и Усть-Илимского, двух крупнейших в мире алюминиевых заводов и двух крупнейших лесопромышленных и цел­люлозных комплексов, численность населения территориально-производственного комплекса Братск - Усть-Илимск достигла 600 000 чел.

Тенденция роста численности населе­ния сохранялась и позднее, в 1980-х годах (до 1991 года). В частности, даже в годы пере­стройки (1985-1991) население Дальнего Восто­ка возросло с 7,5 до 8,1 млн чел. И только с на­чала 1990-х годов, с развалом СССР, численность стала убывать: в 1991-2010 гг сокращение со­ставило 1,8 млн чел. или 22%. Сегодня население Дальнего Востока составляет всего 5% населения России, причем если в Приморском крае плот­ность населения составляет 11,4 чел на 1 км2, то в Хабаровском крае - всего 1,7 чел.

Сегодня надо использовать ценный истори­ческий опыт привлечения и закрепления людей в районах Сибири. На наш взгляд, эффективным средством для этого может быть создание вы­сокопроизводительных рабочих мест, где люди смогут хорошо заработать, сделать карьеру, обе­спечив благосостояние своей семье. Кроме того, нужно создать жилищные и социально-экономи­ческие условия на современном уровне.

Точками роста в Сибири и на Дальнем Вос­токе могли бы стать суперпроекты, например развитие современной нефте- и газохимии, соз­дание современных синтетических продуктов и изделий из них. В Сибири есть для этого все необходимое сырье - дело за финансированием. Развитию нефтехимии могли бы послужить круп­ные машиностроительные комплексы для про­изводства оборудования, прежде всего крупно­габаритных установок с большой емкостью. Это производство можно создавать совместно с про­фильными международными фирмами.

Еще одно направление - создание несколь­ких заводов тяжелого машиностроения для про­изводства крупногабаритных строительных ма­шин, экскаваторов, скреперов и многого другого, что нужно для освоения природных богатств Сибири. Нуждается в развитии и промышлен­ность, занятая глубокой переработкой древесины, вплоть до изделий из бумаги, картона, целлюло­зы, древесины. Надо провести инвентаризацию заводов Сибири и Дальнего Востока, те, что счи­таются лучшими производят важную для народ­ного хозяйства продукцию, должны получить стимул к значительному расширению. В дальней­шем на эти заводы можно нанять дополнитель­ный персонал.

В годы войны был опробован вынужденный, но эффективный метод перенесения производ­ства из европейской части страны в Сибирь.

Сегодня представляется целесообразным стиму­лировать заводы в европейской части России соз­давать в Сибири полноценные филиалы, в част­ности, выделив им дополнительные средства и дав льготы базовым предприятиям. Прежде всего, это относится к предприятиям, продукция которых нужна Сибири в первую очередь (напри­мер, для лесозаготовок, для развитой в Сибири черной и цветной металлургии, для отстающих отраслей пищевой промышленности). Предпри­ятия могут направить в филиалы часть своих кадров, последним можно предложить выгодные условия переезда. В дальнейшем указанные фи­лиалы нужно сделать самостоятельными пред­приятиями при сохранении, естественно, произ­водственных, конструкторских и других связей с базовым предприятием. Все эти меры должны синхронно подкрепляться соответствующим жи­лищным и социально-бытовым строительством в районах размещения новых производств.

В советское время при освоении газовых ме­сторождений Крайнего Севера в Сибири, начиная с Ямбургского месторождения, и ряда северных нефтяных месторождений широко использова­ли вахтовый метод, на заработки ездили люди из районов Татарстана, Башкирии, с юга Тюмен­ской области и т.д. На юге Тюменской области была создана мощная строительная база по про­изводству модульных установок, другого обору­дования для газо- и нефтеперекачивающих стан­ций, в блочном виде на Север завозилось жилье, социально-бытовые объекты, локальные электро­станции и т.д.

Комиссия по миграционным вопросам в со­ставе Совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ (председатель - А. Паскачев) подготовила предложения по освоению Сибири и Дальнего Востока. По ее оценкам, от 500 000 до 1 000 000 людей в трудоспособном возрас­те, проживающих в Центральном и Южном фе­деральных округах, можно привлечь на работу в Сибирь и на Дальний Восток, прежде всего на территории опережающего развития. Эти ин­тересные предложения, к сожалению, не подкре­плены концепцией создания рабочих мест с уче­том отраслевой принадлежности, потребности в кадрах и т.п.

В апреле 2013 года Правительство РФ утвер­дило программу развития Сибири и Дальнего Востока до 2025 года. Создано Министерство по развитию Дальнего Востока во главе с заме­стителем председателя правительства. Оно раз­работало конкретную программу, на ее реализа­цию нужно 5,7 трлн руб. Насколько нам известно, до сих пор она не утверждена, что оставляет от­крытым вопрос о ее практической реализации и связанных с этим положительных сдвигах в развитии региона.

Кроме того, принято интересное решение о предоставлении бесплатно 1 га дальневосточ­ной земли всем желающим: с 1 июня 2016 года - для жителей Дальнего Востока, с 1 февраля 2017 года - для всех граждан России. По состо­янию на конец апреля 2017 г. было подано более 80 000 заявок на получение бесплатной земли (85% заявок от жителей самого региона), оформ­лено около 12 000 участков, главным образом в Приморье, Якутии и Хабаровском крае [Крюч­кова Е., 2017]. Однако только в июле 2017 года. Госдуме удалось принять закон, который позволя­ет снять противоречия в процедуре оформления земель по программе «дальневосточного гектара» и получить в пользование территории в границах охотничьих угодий, а также земельные участки, которые указаны в лицензиях на некоторые виды недропользования (ранее этого было сделать нельзя). Для того чтобы упомянутый гектар дал весомую продукцию, удалось получить выгоду и собственнику, и государству, нужна помощь в обработке земли, снабжении необходимыми удобрениями, возможность арендовать сельхоз­технику, обеспечение переработки и сбыта про­изведенной продукции. Иначе вряд ли получится эффективно и быстро получить отдачу. Для ос­воения новой территории также нужны кредиты с низкой процентной ставкой, какие предоставля­ются работникам сельского хозяйства на опреде­ленные виды деятельности.

Создать 25 000 000 высокопроизводительных рабочих мест

В Указе Президента РФ «О долгосрочной эко­номической политике» [Указ 2012] поставлена за­дача создать до 2020 года 25 млн высокопроизво­дительных рабочих мест. Речь идет о качественном преобразовании рабочих мест: старые низкопро­изводительные рабочие места модернизируются, заменяются новыми высокопроизводительными рабочими местами, и тем самым, с одной сторо­ны, повышается производительность труда, растет эффективность производства, а с другой - эти вы­сокопроизводительные рабочие места могут быть заняты более квалифицированными работниками с более высоким уровнем образования, навыками и умением. За более квалифицированный, более производительный труд нужно платить повышен­ную заработную плату. Поэтому создание высо­копроизводительных рабочих мест предполагает увеличение доли высококвалифицированного труда и повышения благосостояния работников и их семей, но это не механическое повышение за­работной платы, а на основе возрастающего уров­ня производительности труда.

Когда выдвигалась эта задача, по всей стране было 12,7 млн высокопроизводительных рабочих мест, в том числе 10,2 млн в промышленности. Президент РФ В. В. Путин отводит решению этой задачи серьезную роль в подъеме нашей экономи­ки. При каждой инициируемой сверху проверке выполнения указов президента от 7 мая 2012 года он возвращается к этому заданию, критикует ответственных лиц за его недовыполнение. Ка­чественные рабочие места должны создаваться не только для роста производительности труда, но и для роста заработной платы и благосостоя­ния людей.

В настоящее время на средних и крупных предприятиях работает примерно 37 млн чело­век, еще 10-11 млн работают в малом бизнесе, 5–6 млн являются индивидуальными предприни­мателями и более 15 млн, как упоминалось выше, заняты неформальным образом.

25 млн высокопроизводительных рабочих мест предполагается создать в течение 8 лет, до 2020 года, т.е. примерно по 3 млн рабочих мест за год. Насколько масштабна и сложна данная задача, показывает сравнение с существующей ситуацией: по данным Б. Ю. Титова [Титов Б. Ю., 2017], в настоящее время в России насчитывает­ся немногим более 15 млн рабочих мест, каждое из которых дает добавленную стоимость, превы­шающую среднюю по конкретному виду произ­водственной деятельности в 1,5 раза и больше.

Для выполнения указа требуется технологи­ческое обновление производства, на что нужны форсированные инвестиции для закупки новой техники и технологии, в обучение персонала. По­ставлена задача обеспечить ускоренный рост ин­вестиций и увеличение доли инвестиций в основ­ной капитал с 21% в 2012 году до 25% в 2015 году и 27% - в 2018 году [Указ 2012]. Если бы такие инвестиции были осуществлены и нацелены на развертывание технологической революции, то появилось бы намного больше, чем сейчас, высокопроизводительных рабочих мест. Но, к сожалению, инвестиции не выросли, а снизи­лись, и их доля сократилась до 17% ВВП. Так что не только не произошло технологического обновления явно устаревших основных фондов, а, напротив, они устарели еще больше. Средний срок службы оборудования превысил 14 лет, 22% машин и оборудования работают свыше срока их амортизации и должны быть давно утилизи­рованы.

Скорее всего, задачу по созданию 25 млн вы­сокопроизводительных рабочих мест удастся ре­шить не ранее 2025 года, при условии что с 2018-2019 годов будут увеличиваться инвестиции в основной и человеческий капитал по 8-10% в год, произойдет массовое технологическое об­новление действующего производства, будут вве­дены в строй новые мощности для высокотехно­логичных производств.

***

Анализ существующей ситуации и предло­женные рекомендации в области политики за­нятости подтверждают императив системного подхода к решению этой важнейшей проблемы. Приоритетным является комплекс действий, ох­ватывающих основные сферы государственной политики:

  • демографическую сферу (недопущение со­кращения трудоспособного населения, пре­жде всего благодаря усилиям по снижению смертности населения);
  • социальную сферу (ориентация на снижение безработицы и нормализацию ситуации с вы­платами пособий по безработице);
  • государственную статистику (включение в статистический учет численности нефор­мально занятого населения);
  • региональную политику (обеспечение прито­ка населения и увеличения занятости в реги­онах Сибири и Дальнего Востока);
  • структурно-инвестиционную политику и ин­новационную политику (ключевой индика­тор - создание 25 млн высокопроизводитель­ных рабочих мест).

Необходима увязка целевых программ по каж­дому из перечисленных направлений в рамках комплексной политики устойчивого экономи­ческого роста, а также их интеграция в процес­се стратегического планирования по развитию страны.

Список литературы

1. Крючкова Е. Дальневосточный гектар оказался ограничен // Коммерсант. 2017. 21 апр.

2. Рабочая сила, занятость и безработица в России (2016) // Росстат. URL http://www.gks.ru / wps / wcm / connect / rosstat_main / rosstat / ru / statistics / publications / catalog / doc_1139918584312.

3. Структурно-инвестиционная политика в целях обеспечения экономического роста в России (2017) / Под науч. ред. акад. В. В. Ивантера. М.: Научный консультант.196 с.

4. Титов Б. Ю. (2017) Выступление на Санкт-Петербургском экономическом форуме. // St. Petersburg International Economic Forum. URL: http://m.forumspb.com / ru / 2017 / sections / 68 / materials / 351 / sessions / 2002.

5. Указ Президента РФ от 07.05.2012 № 596 «О долгосрочной государственной экономической политике» // КонсультантПлюс. URL: http://www.consultant.ru / document / cons_doc_LAW_129343 / .


Об авторе

А. Г. Аганбегян
ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ»
Россия

Академик РАН, зав. кафедрой экономической теории и политики ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ». Область научных интересов: экономическая политика, макроэкономика, региональная политика.




Рецензия

Для цитирования:


Аганбегян А.Г. Проблемы занятости в современной России: пять неотложных дел. Стратегические решения и риск-менеджмент. 2017;(3):10-20. https://doi.org/10.17747/2078-8886-2017-3-10-20

For citation:


Aganbegyan A.G. Employment issues in the modern Russia: five urgent matters. Strategic decisions and risk management. 2017;(3):10-20. (In Russ.) https://doi.org/10.17747/2078-8886-2017-3-10-20

Просмотров: 10258


ISSN 2618-947X (Print)
ISSN 2618-9984 (Online)